Меня зовут Ксюша, и я билингв. Таких в мире много: сегодня больше половины людей на планете используют как минимум два языка в повседневной жизни. И это число постоянно растет благодаря доступности путешествий, глобализации, развитию интернета и смешанным бракам. Кто-то, как и я, говорит на двух языках с детства. Но билингвом может стать и взрослый человек, который переехал в другую страну и общается там с людьми на одном языке, а родной использует, чтобы поддерживать связь с семьей.
Я решила поделиться с вами тем, с какими сложностями сталкиваюсь в жизни как билингв, на каком языке вижу сны и стоит ли заставлять ребенка с детства осваивать как можно больше языков.
Ребенок в семье, где родители — выходцы из разных стран, станет билингвом, если это даст ему преимущество: например, один язык он использует, чтобы общаться с одноклассниками, а другой — дома, чтобы понимать разговоры родителей. Обычный учитель иностранного языка билингвом не является, потому что использование им иностранного языка ограничивается обучением в школе, то есть он не говорит на нем в повседневной жизни.
Билингв — это человек, который использует два языка для решения бытовых задач и потому живет в двух языковых средах одновременно. В итоге мозг билингва работает не лучше, а иначе: ему легко переключаться между делами, использовать знания из разных категорий для решения одной задачи и находить нестандартные выходы из сложных ситуаций.
Когда я была очень маленькой, родители развелись и вместе с мамой я уехала в Югославию, в новую семью. Я пошла в садик, затем в обычную школу Белграда, где основным языком был сербский, а русский учила дома. Бабушка привозила мне книги и учебники, по телевидению часто показывали советские мультики, на русском мы говорили только дома.
Будучи ребенком, я никогда не задумывалась об этой разнице. Ты просто знаешь, что с одними людьми надо говорить так, а с другими — иначе. Это как с именами: ты знаешь, что человек не отзовется, если назвать его чужим именем.
Мой брат, наполовину серб, молчал до 3 лет. Логопед связал это с тем, что люди вокруг говорили на двух языках. Ребенок понимал, что использовались разные слова для обозначения одних и тех же вещей, но мозгу требовалось время, чтобы декодировать услышанное. К сожалению, как только брат начал общаться, мы вернулись в Россию и перестали говорить на сербском. В итоге брат перешел на русский и стал монолингвом — человеком, который в жизни использует только один язык. До сих пор он не знает сербского, несмотря на многократные попытки его выучить.
Я после возвращения продолжала читать книги и смотреть фильмы — это помогало поддерживать знания. Через 12 лет меня отправили на соревнования в Сербию, и за несколько дней язык восстановился благодаря постоянному общению. Сложно было в начале: ты понимаешь собеседника, но нужно много времени, чтобы составить предложение. Как на экзамене: ты все знешь, но волнуешься и не можешь подобрать слова.
Потом я переехала в Сербию, устроилась на работу, жила в сербской семье и ежедневно
общалась на обоих языках, благодаря чему вернулась в ряды билингвов.
Такое случается часто. Например, Милла Йовович родилась в Киеве в семье русской актрисы и черногорского врача. Родным языком в детстве был русский, возможно, и сербский, но после переезда в США она общалась только на английском. И русский язык быстро стал иностранным из-за отсутствия регулярной практики в повседневной жизни.
Наталья Водянова, наоборот, стала билингвом во взрослом возрасте. Она начала учить английский язык, когда начала работать моделью. Но освоить его и не потерять знание русского помогло то, что Водянова фактически живет на две страны и постоянно общается с людьми на двух разных языках.
В какой-то момент я год жила в Сербии и с русскоговорящими людьми не общалась вживую, только иногда переписывалась. А потом прилетела на пару дней в Москву и в течение суток не могла говорить. Опять был ступор: мозг понимал услышанное, но было невозможно быстро составить сложные предложения в ответ.
Возможности памяти человека ограничены. Словарный запас билингва в каждом из двух языков обычно меньше, чем у обычного носителя-монолингва. Как только один язык начинает использоваться чаще, мозг «освобождает» для него больше места.
Увеличивать пассивный и активный словарные запасы помогают ежедневное живое устное общение, переписка, просмотры фильмов и хорошая классическая литература.
Язык — часть другой культуры, которую человек перенимает. Так формируется образ, который билингв надевает на себя. Меняется даже голос. В Сербии женщины говорят чуть ли не басом, в России тональность разговора выше. У подруги-сербки повышается тон голоса, когда она переходит на русский, у меня, наоборот, он становится ниже, когда перехожу на сербский.
К изменениям в голосе добавляется мимика, жестикуляция, меняется чувство юмора и сама манера излагать мысли. В русском языке люди предпочитают короткие фразы, в сербском — длинные сложные предложения, в которых легко потерять мысль повествования.
Все зависит от момента. Если сейчас ты говоришь на одном языке, потому что вокруг тебя его носители, то на этом языке и думаешь. Как только языковая среда меняется, то и мозг перестраивается.
Основным признаком того, что вы мыслите на другом языке, является не способность без ошибок говорить, а то, что вы не задумываетесь о том, как строить предложение. И, если оно получится нескладным с точки зрения грамматики, вас это не расстроит. Потому что владение языком на уровне носителя не означает, что вы должны быть прекрасным оратором.
Это старый миф, который использовали в фильме «Семнадцать мгновений весны»: в сцене, когда радистка Кэт рожает, она кричит на русском языке, чем и выдает себя. На самом деле мозг быстро адаптируется и в стрессовой ситуации человек использует ругательства из того языка, на котором говорят окружающие. Поэтому шпионов так просто не вычислить.
Дьявол кроется в мелочах, которые всплывают при общении. «Чужого» выдают не только слова и интонации, но и жесты, движения, которые важны для языкового общения. Например, русские считают на пальцах, складывая их в кулак. Сербы — наоборот. В России с женщинами редко здороваются, пожимая руку, — в Сербии так делают всегда. В России дети в школе тянут всю руку, когда хотят ответить, а в Сербии показывают пальцами знак, похожий на зайчика.
Если во сне я вижу знакомого человека, мы говорим с ним на том же языке, что и в жизни. Когда вижу незнакомца, мозг сам решает, в какой языковой среде мы находимся, а потом задает незнакомцу язык общения. Я отвечаю на том же языке.
Но есть интересный момент: если вы шпион и снятся вам родные берега, а вы имеете привычку говорить во сне, то миссия будет провалена.
Это как ложные воспоминания: мозг подстраивает чужеродное слово под требования другого языка, меняя даже его состав. Например, в сербском языке говорят «пењати се», что значит «взбираться куда-то». В какой-то момент в разговоре я произнесла: «Мы пенялись на гору», и даже замешательство собеседников меня не смутило. Споры закончились, когда открыли словарь. Тут мозг осознал ошибку.
Иногда из-за усталости или невнимательности можно ответить человеку на языке, которым он не владеет. Такое бывает, когда рядом люди говорят на двух языках одновременно. Но некоторые намеренно смешивают два языка в один. В будущем это оборачивается тем, что им сложно говорить нормально хотя бы на одном языке.
Многие языки похожи, но у этого есть обратная сторона: у знакомого слова в другом языке может быть противоположное значение. Легче учить языки, далекие друг от друга.
Например, немецкий мне дается легко: там другая грамматика, другие правила, а слова немецкого происхождения, встречающиеся в русском и сербском, практически не потеряли своего первоначального значения.
А вот с чешским и румынским не получилось, потому что в них лексика звучит знакомо, но значения могут быть противоположными, например «вонявки» — это «духи» по-чешски. По этой же причине русскоязычным людям сложно учить сербский. Для сравнения: красное вино в Сербии называется «црно», то есть «черное», «отпад» — это «мусор», а «посекотина» — просто «царапина».
Благодаря возможности посмотреть на любой из двух языков «со стороны», замечаешь, как люди думают. Например, в русском языке мы говорим «Меня зовут так-то». А дословный перевод сербской фразы будет звучать как «Я себя зову так-то», что похоже на «Звать меня так-то».
В русском языке человек часто подчеркивает свою связь с тем или иным сообществом людей: с семьей, друзьями, коллегами, народом. В сербском, наоборот, сначала личность, с ее желаниями и мнением, а потом уже коллектив.
На русском мы говорим «золотая рожь», в то время как в сербском «рожь» просто «желтая». «Золотой» она может быть, только если «изготовлена» из этого драгоценного металла или имитирует его. Исключения: воля автора в литературном произведении или научные названия, например «золотая рыбка».
С другой стороны, в сербском языке блондинку называются «плавуша» — от слова «плави», то есть «синий». Все оттого, что в прошлом цвета здесь разделялись только на светлые и темные, матовые и блестящие. Словом «синий» называли все светлое, бледное, даже золотисто-желтое, в том числе и светлые волосы.
Если вы билингв с детства, то сначала выучили оба языка «на слух», а уже в сознательном возрасте изучили грамматику и культуру речи. Чтобы быть хорошим переводчиком без специального образования, вам нужны 100%-я грамотность в обоих языках и много опыта.
Если вы стали билингвом во взрослом возрасте, то второй язык будет для вас чуть-чуть «иностранным»: мозг учил его, постоянно сравнивая с родным. Возможно, вы хорошо выучите грамматику, но у вас будут проблемы с произношением и небольшой словарный запас, потому что вы не жили в другой языковой среде с детства. Без специального образования переводчик из вас вряд ли получится.