Расти во время дефицита, тотальной экономии было еще то удовольствие. Мне все время не хватало красоты и вкусного. Я носила не маркое, перешитое, и ела сытное, но не вкусное. И в этой бедности у меня было самое зажиточное и «сытое» детство.
Мой Папа умел наполнить скучнейшую поездку через лес и кладбище (да, судьба готовила к работе на ТВ с детства)…наполнить загадками, ребусами, историями, лабиринтами для ума.
Самое простое – «какая это сказка: три покушения, одно убийство»… он точно знал, где я буду работать)))… но я сейчас не об этом… Счастья у меня было, как говорится «полные штаны», когда я догадалась, что это «Колобок».
Небанальность задачи избавляла от сопротивления «Фууууу, опять учат». Нет, это воспринималось, как вызов и подавалось под соусом интриги и в стиле а-ля Эркюль Пуаро. Папа предлагал нам (никогда не заставлял!) в скучнейших поездках выходить за рамки себя и искать ответы в лабиринтах логики, квестах между очевидным и невероятным, в перекрестках пространства и времени. Он питал живость нашего ума, любопытство к поиску ответов. И создавал особые, захватывающие взаимоотношения со сложными задачами. Часы пролетали, как мгновения…
И не только так…
У меня были проблемы с речью. Папа придумывал слово, создавал конкурентную обстановку и нужно было быстрее всех и правильнее выговорить слово. Есть слово, которое самое родное для нашей семьи, но странное для такого статуса. Это «эмпириокритицизм». Чтоб победить и выговорить его быстрее папы и всех остальных, мне понадобилось несколько лет таких вот рутинных поездок на дачу или на «природу дышать свежим воздухом». И только потом я спросила, что это вообще такое. В общем, Ленина я не застала, но он таки наследил в моем детстве).
Это я к чему. К тому, что не надо быть богатым, чтоб обогащать среду для развития ребенка… это не про гаджеты и репетиторов… это про каждую минуту вместе.