К буллингу в Великобритании на уровне законодательства относятся серьезно: например, на GOV.UK говорится, что определенные формы буллинга подразумевают обращение в полицию, а все государственные школы должны следовать антидискриминационному закону и соблюдать устав по предотвращению травли.
Но так ли все на самом деле? The Telegraph сообщили, что больше половины учеников боятся возвращаться в школу после каникул из-за буллинга, а проблема травли в социальных сетях в английских школах хуже, чем в других странах мира. Мы поговорили с русскоязычными мамами, чьи дети столкнулись с буллингом. Рассказываем, чем закончились их истории.
Мы живем на острове Уайт, сын ходит в обычную государственную школу. У него с рождения ‘lazy eye’, и на этой почве и началась травля. Над ним издевались школьники большими группами, по 10-15 человек. Ребенку тогда было двенадцать лет. Оказывается, буллинг продолжался с сентября по февраль. Сын мне ничего не рассказал, пока в один прекрасный день он не убежал из дома.
Я жила с ним одна и сразу позвонила в полицию, когда увидела, что он снял со своего счета £250. Это все случилось во вторник, а счет в банке мы ему открыли неделей раньше. Оказалось, сын рассказал одному из обижавших его мальчиков, что у него есть банковский счет. Этот мальчик пришел к нам домой после школы и забрал у нас из дома все, что мог. Дальше они снимали деньги в разных банкоматах – хорошо, что в тот день лимит по сумме был £250.
До этой истории сын спросил меня, что я буду делать, если он умрет. Я много думала потом: выходит, у него были мысли о самоубийстве. Вся история закончилась тем, что он испугался и вернулся домой, без денег и банковской карты. Заметьте, дома тоже были деньги, и сын знал об этом, но они были не тронуты.
Полиция толком не среагировала. Полицейская умилялась нашим котом и между прочим сказала, что посмотрит камеры наблюдения. Ответа так и не последовало. А насчет украденных из дома вещей – она предложила мне просто забрать их у мамы того мальчика обратно. В школе я общалась с менеджером учебного года. Она все время смотрела на часы, а потом сказала, что позвонит. С директором я тоже пыталась связаться, но безуспешно.
Я пришла к печальному выводу, что у нас не реагируют ни на буллинг, ни на мысли о самоубийстве. Ребенку даже не предоставили психолога. Я думала, что в Британии к этому относятся серьезнее.
Потом я написала жалобу, мне позвонили из школы, но это мало что поменяло. Мы хотели уйти в другую школу, но везде огромные очереди. К окулисту мы тоже пытались прорваться, но нам сказали, что для моего сына запись доступна только через год. Так что на своем опыте я пришла к печальному выводу, что у нас не реагируют ни на буллинг, ни на мысли о самоубийстве. Ребенку даже не предоставили психолога. Я думала, что в Британии к этому относятся серьезнее.
После этого случая с февраля и до конца года я забирала сына из школы каждый день – он ходил на дополнительные уроки, чтобы я успевала закончить рабочий день. Несколько дней бывший муж дежурил у школы – стоял вдалеке и наблюдал, как сын идет домой. Единственное, после моей жалобы школа стала звонить при любой проблеме.
Моей дочке 10 лет, она ходит в частную школу для девочек в Buckhurst Hill. У нас доверительные отношения, она все пока мне рассказывает. Так мы и узнали, что ее обижают одноклассницы (тогда ей было девять): подкалывают, тайком роются в ее вещах, подкладывают всякое. При этом расовой дискриминации точно не было – просто есть дети, которым надо кого-то травить. Мы написали учительнице – она провела разговор.
В следующий раз, когда случился эпизод буллинга, учительница сама, до нашего вмешательства, поговорила с классом – все прекратилось. В этой школе очень строго с буллингом, классы маленькие, и все на виду. Но, опять же, все это зависит от школы. В нашей учителя и директор очень заботливые: когда у дочки два года назад диагностировали диабет, они сразу согласились сотрудничать с госпиталем, хотя не все школы на это идут.
Я считаю, что если происходит буллинг, то сначала в письменном виде нужно проинформировать учителя, если не поможет – директора. На мой взгляд сразу видно, готовы ли они вам помогать. Кстати, однажды дочку дразнили из-за веса. Тоже потребовался всего один разговор – дети извинились и даже принесли подарки.
Мы переехали в Англию, и наш 9-летний сын пошел в 4 класс в лондонскую школу Belvedere Junior School. Он еще не умел разговаривать на английском, и, думаю, из-за этого случились все наши беды. С первого дня в школе ребенка стали обижать. Сначала оскорбляли, исподтишка толкали, прятали вещи, говорили о учителю, что он делает что-то плохое. Во всем всегда был виноват мой сын. Учителя даже не разбирались и наказывали моего сына.
Я лично ходила в школу, мне обещали разобраться. Но все продолжалось. Потом стало хуже, начались драки. Однажды приходим за сыном, а он в слезах и весь поцарапанный, в синяках. Били его и мальчики, и девочки. Мы опять к учителю – она развела руками. Вечером я написала письмо на имя директора и отправила сына в школу. Попутно мы ему сказали, что если опять полезут, ничего не бойся и дай хорошенько сдачи.
Нас вызвали в школу. Стали во всем винить моего сына, я же пообещала, что если еще раз тронут моего сына, я буду писать во все инстанции. На этом все и закончилось.
Так и получилось: когда к сыну опять полезли дети, он не растерялся и стал защищаться. Нас вызвали в школу. Стали во всем винить моего сына, я же пообещала, что если еще раз тронут моего сына, я буду писать во все инстанции. На этом все и закончилось. А потом ребенок выучил английский и подружился со всеми детьми.
Мы живем в городе Чезант, который находится на севере от Лондона. Наша школа – начальная государственная, со средним рейтингом. Мой муж англичанин, поэтому у нашего сына, так сказать, смешанное воспитание, с влиянием обеих ментальностей. В общем и целом ребенок у нас спокойный и интеллигентный, проблем никогда не было. Поэтому когда в школе начался буллинг, это стало неожиданностью. Сыну на тот момент было восемь лет.
Однажды на выходных мы пошли в бассейн, сын разделся – у меня шок! Все ноги и тело были в кровавых подтеках и красных полосах. В бассейн мы не пошли, а отправились на доверительную беседу за молочным коктейлем. Ребенок у меня не разговорчивый, очень трудно его вывести на беседу. На вопросы «Что интересного было в школе?» я получала ответ: «Все нормально». Я никогда не слышала от него жалоб, настроение тоже было нормальным. На разговор я вывела его вопросом: «Что с твоим телом? Тебе больно?».
Друг сказал, что он никто и если он не будет терпеть, то останется без друзей.
Сын ответил, что да, ему очень больно, но они так играют с другом. И надо терпеть, потому что друг сказал, что он никто и если он не будет терпеть, то останется без друзей. Потом я собралась с мыслями и поняла, что, наверное, и я что-то упустила в этом процессе.
Мой муж был просто в ярости, он позвонил директору в школу, сказал что все бывает, но восьмилетний ребенок с кровоподтеками – это уже слишком. Нас пригласили на беседу, прямо на следующий день. Был директор, учитель и помощники учителей. Инциденты происходили на обеденном перерыве, воспитателей и помощников мало на такое количество детей – уследить за всеми они не могут. От моего сына они не слышали ни жалоб, ни плача.
Первый шаг: пригласили детских психологов, я настояла присутствовать на этих беседах, но за стеклом. Если честно, для меня было неважно, что скажет тот мальчик – хотя он говорил такие вещи, что мурашки по спине пробегали – мне было важно, что скажет мой сын. После этого я проконсультировалась с психологом на основании того, что сказал мой ребенок. Мы начали беседовать с нашим сыном. Было очень много разговоров, примеров в форме игры. Для меня этот случай раскрыл многое и в себе, и в сыне. Мы начали работать над его самооценкой, продолжаем учить его, что нужно решать проблему здесь и сейчас.
Вся эта история длилась около трех месяцев, психологи продолжали беседовать, подключилась команда по антибуллингу. Обидчику рассказывали, что так вести себя неправильно, моему сыну давали советы по подбору правильных друзей. К слову, тот мальчик избил еще несколько учеников. Все усложняло то, что с родителями задиры мы дружили, дети ходили друг к другу в гости.
Мы позвонили в Министерство образования, объяснили ситуацию и попросили о переводе того мальчика в другую школу – это сделали буквально за несколько дней.
Маму ребенка, который избил моего сына, ситуация не волновала – она заботилась только об успеваемости своего чада. Директор сказал, что у них на руках есть жалобы от других родителей, и обидчика начнут готовить к исключению. В итоге мы позвонили в Министерство образования, объяснили ситуацию и попросили о переводе того мальчика в другую школу – это сделали буквально за несколько дней. Я рада, что все закончилось мирно. Больше проблем у нас не возникало.