Недавно стартовавшая реформа образования предполагает разные форматы обучения. В частности, закон о новой украинской школе допускает возможность домашнего обучения. Раньше такой подход к учёбе допускался лишь в виде исключения — как правило, в связи с серьёзными медицинскими показаниями. Теперь же достаточно желания родителей и ребёнка. Но это в теории. На практике у школ есть проблемы с внедрением новшеств, да и у общества неоднозначное отношение к альтернативным формам обучения.
О том, что на самом деле представляет собой домашнее обучение, мы поговорили с преподавателем и активистом Анастасией Леухиной. Её сыну Климу 12 лет, он семиклассник, уже четыре года учится дома.
Анастасия Леухина является преподавателем Киевской школы экономики, экспертом украинского мониторинга реформ Фонда Карнеги, соучредителем проекта "Освітній експеримент" и движения #пуститевреанимацию.
Анастасия организовала домашнее обучение для своего сына Клима. До 4-го класса он ходил в школу в Чернигове. С переходом на домашнее образование оформлен на заочную форму обучения в киевской школе №328.
В третьем классе учительница Клима сказала мне, что я должна научить его писать. И я задумалась: а чем же тогда она занималась эти три года? Ребёнок тратил на школу по 6–8 часов в день, плюс домашние задания. При этом часть уроков заменялась просмотрами мультиков, какое-то время занимали коммерческие спектакли, которые проходили во время уроков.
Я испугалась, когда поняла, что в какой-то момент сын просто сдался. Он сидел на последней парте, говорил, что у него ничего никогда не получится. Мне очень хотелось вывести его из этой безнадёжности и дать возможность поверить в себя.
Школа нарушала право на человеческое достоинство.Например, учеников не выпускали в туалет, учительница считала нормальным обсуждать одежду других детей или злословить по поводу их родителей при всём классе. После одного неприятного инцидента я поняла, что от ребёнка ожидают беспрекословного послушания. Меня это сильно возмутило, я осознала, что не хочу растить ребёнка-робота.
У нас возник конфликт с родительским комитетом. Несколько раз я пыталась конструктивно разобраться, на что уходят собранные деньги: почему мы приобретаем учебники с большой наценкой и зачем покупать плазменный телевизор в класс? Я была единственным родителем, который не сдал на телевизор и предпочёл купить книги в издательстве на 30% дешевле. Я могла бы изменить происходящее в школе через родительский комитет, но не видела запроса от родителей. Их вся эта ситуация устраивала. На самом деле у меня не должно быть претензий к администрации школы, пока родителей устраивает то, что их детей не пускают в туалет, когда для них нормально переплачивать за откаты или соглашаться с бесконтрольным использованием общих средств.
Когда Клим ходил в школу, я постоянно находилась в стрессе. Мне всё время приходили сообщения том, что нужно сдавать то на одно, то на другое. Плюс ко всему на вчера надо было сделать костюм, на позавчера — поделку. Не понимаю, почему школа не может найти способ заранее оповещать об этих потребностях. Мне постоянно хотелось научить учителей базовым навыкам планирования и объяснить, что у людей помимо школьных заданий есть ещё жизнь.
За годы домашнего обучения я научилась давать сыну свободу. А он, как мне кажется, научился отличать свой медленный темп от лени
У нас учебный год начинается с середины сентября, когда на сайте школы вывешивают контрольные работы на полугодие. Ты видишь объём работы, можешь планировать его так, как считаешь нужным. Особенность нашего графика в том, что у Клима нет каникул, как в школе. У нас была тьютор, которая занималась с ребёнком по скайпу сначала 4 часа, затем 2. Потом Клим стал взрослее, и мы всё лето отрабатывали практику самостоятельной учёбы — он сам изучал английский, по учебнику Мёрфи. Также в августе он занимался с тьютором математикой, повторял пройденный материал и готовился к новому учебному году.
Сейчас день Клима выглядит так. С утра он идёт в спортзал, занимается тяжёлой атлетикой. После этого один-два часа работает самостоятельно. Затем отправляется на музыку. Мы стараемся делать так, чтобы до трёх-четырёх дня закончить учёбу и вечером быть свободными. Есть часть предметов, которые он изучает полностью самостоятельно. Это в основном гуманитарные дисциплины, где основное задание — прочитать и «переварить». А есть предметы, по которым ему нужна помощь, — это алгебра, геометрия и физика. Также мы надеемся заняться экспериментальной химией.
За один раз невозможно сдать все контрольные за полгода. Мне сначала казалось, что дома мы делаем гораздо больше, чем школьники. Потом подумала, что Климу ведь всё равно надо изучить этот материал. А контрольные — один из способов его освоения и демонстрация государству, что ты не зря просиживаешь дома штаны.
Траты есть в любом случае. Когда ребёнок ходит в школу, ты сдаёшь деньги в фонд класса, покупаешь одежду и обувь, канцелярские принадлежности. Затраты на домашнее образование соизмеримы с этими расходами. Конечно, в зависимости от города может быть разница в тратах — к примеру, в Киеве урок тьютора стоит дороже, чем в областных или районных центрах.
Ключевой ресурс — время Клима. Ему важен опыт планирования занятий и самодисциплины. Не могу сказать, что всё проходит гладко. Но если бы у подростка проблем не было, меня бы это беспокоило. По сути, Клим учится ставить цели и распределять свою нагрузку.
Моё время уходит на координацию сдачи контрольных. Я договариваюсь о дате, когда мы приезжаем в школу. Важно, чтобы учителя смогли принять у нас сразу несколько контрольных. Также моя работа — помощь в распределении нагрузки и контроль над темпом учёбы. Нас поддерживает и бабушка, которая вовремя кормит Клима и следит за дневным расписанием.
Я в школе была самой мотивированной отличницей, а Клим самым демотивированным троечником. И в первое время я пыталась понять, где природа ошиблась. Что не так? Но я узнала, что могут быть разные темпы и подходы к учёбе. Это не означает, что Клим «бракованный». Я в школе делала всё очень быстро, а Климу нужно много времени. И за годы домашнего обучения я научилась давать ему эту свободу. А он, как мне кажется, научился отличать свой медленный темп от лени. Тут, кстати, тонкая грань. Я поняла, что ребёнку нужно пространство и время, это его потребность, а не тупость и лень. Раньше я считала бы иначе.
Мне очень хотелось, чтобы Клим был более активным физически. Пришлось заняться спортом вместе с ним, иначе я не могла бы его заставить. Мы вместе пошли на тренировки, постепенно спортзал стал для него неотъемлемой частью жизни. И для меня тоже.
Домашняя работа. В школе на курсы алгебры и геометрии 7-го класса отводится 94 часа. Клим на их изучение и сдачу контрольных потратил 23 часа
Считается, что если поместить ребёнка в большую группу его одногодок, это хорошо. На самом деле это неестественная среда для детей. В жизни мы редко попадаем в коллектив только 30-летних людей, к примеру. Нам нужно уметь выстраивать отношения с людьми разного возраста. И давайте признаем: в школе мы учимся не только хорошим способам коммуникации. Я не вижу никаких трудностей с социализаций Клима — он ходит на атлетику, занимается музыкой, играет в оркестре. Это даёт ему возможность общаться с людьми разного возраста. Мне кажется, что оркестр вообще отличная среда, поскольку там он учится слушать не только себя, но и других. Мы достаточно много путешествуем, Клим за год ездит в несколько лагерей. У него есть опыт общения с разными детьми в различных ситуациях.
Преимущество домашнего образования в том, что ты можешь выбирать, по каким учебникам и методам учиться. Да, приходится делать контрольные по утверждённым МОН учебникам. Но у Клима есть больше свободы почитать, к примеру, историю Османской империи в тех книгах, где он захочет. То есть существует свобода академическая. Также у нас есть свобода передвижения — мы можем куда-нибудь поехать и не чувствовать себя виноватыми. Мы были две недели в Париже, и всё это время Клим по скайпу занимался игрой на трубе и школьными уроками. Ещё одно преимущество домашнего образования — мы эргономично используем время: на уроки Клим тратит в два раза меньше времени, чем в школе, и у него есть время на музыку, спорт, путешествия.
Недостаток в том, что свобода всегда предполагает ответственность. Мне некому предъявлять претензии по поводу того, что сын пишет, что он знает или не знает. Мне самой нужно мотивировать ребёнка. Не могу сказать, что у нас всё безоблачно, — есть взлёты и падения, как у всех нормальных детей. Мне кажется естественным, что ребёнку не хочется проходить школьную программу. И то, как мы учимся справляться с этим, — тоже часть воспитательного процесса.
Мне некому предъявлять претензии по поводу того, что сын пишет, что он знает или не знает. Мне самой нужно мотивировать ребёнка
Закон о новой украинской школе дал родителям и детям возможность выбирать разные формы обучения. Хочешь — обучайся дистанционно, хочешь — занимайся сам. Можно комбинировать очную учёбу в школе, дистанционное обучение и самостоятельную работу — это называется смешанным форматом. Проблема в том, что мало школ готово принимать таких детей. Они не знают, что с ними делать, как оформлять. Сейчас это самый большой вопрос. Многие директора и учителя боятся, что сделают что-то не так и им влетит, поэтому предпочитают всем отказывать или запрашивать неподъёмное количество документов.
В новом законе есть и понятие индивидуальной образовательной траектории.Законодатель говорит, что у нас много свободы. А реальность такова: у администраций школ нет никаких инструкций, они работают по устаревшим положениям. К примеру, чтобы ребёнок мог не ходить в школу, нужны медицинские показания. Поэтому многим людям трудно оформиться на альтернативный формат. И даже когда оформляются, бывает, от ребёнка требуют, чтобы он ходил на контрольные в школу, когда они есть в расписании. Получается, домашний формат теряет смысл, ребёнок сбивается с индивидуального графика.
Де-факто система не работает должным образом. В МОН сейчас разрабатывается новый закон о среднем образовании и идёт дискуссия — включать ли туда домашнее обучение. Насколько я понимаю, МОН трактует домашнюю форму сугубо как обучение ребёнка родителями, поэтому хочет оставить её лишь для начальной школы. Хотя родитель просто отвечает за процесс и его организацию, преподавателем он быть не обязан. Но мы надеемся, что домашний формат всё же разрешат в старшей школе. Ведь иногда он важнее для ребёнка именно в подростковом возрасте.
Развитие и конкуренция между учебными заведениями появится тогда, когда за домашним образованием пойдут деньги. Следующим шагом реформы будет разработка методов финансирования аттестации и поддержки хоумскулеров. Вопрос: как компенсировать родителям затраты на преподавателей? Сейчас на одного ребёнка государство выделяет порядка 16 тыс. грн в год. Мы с группой экспертов из проекта «Освітній експеримент» вывели эту сумму исходя из ВВП и финансирования по школам. Мне бы этих денег хватило, чтобы покрывать индивидуальные занятия с преподавателями.
Количество детей на домашнем образовании мы не смогли подсчитать. Но запрос на этот формат увеличивается. Думаю, что он в рамках 1% по стране. Это несколько меньше, чем, скажем, в США, — там 2–3% детей находятся на домашнем обучении. Этот формат никогда не будет мейнстримом. Но опыт западного образования показывает, что на этапе университетов дети, прошедшие домашнее обучение, становятся сильными конкурентами выпускников обычных школ и лучше сдают все стандартизированные тесты.
Вряд ли у нас когда-нибудь 30% детей уйдёт на домашнее обучение. Но эта возможность должна быть. Мы должны иметь возможность выбирать для своих детей то, что им нужно в данный момент.
Не исключаю, что Клим ещё пойдёт в школу. Если у вас рядом нет хорошей школы, вы можете выстроить её для себя сами. А если есть, то вы и ваши дети получат там отличный опыт.